Чукчи, птицы и охота на моржа
Сегодняшняя Чукотка возвращается к исконному состоянию жизни, нарушенному сто лет назад. Восточные пределы Азиатского материка были изолированы просторами Сибири столь долгое время, что чукотский народ смог сохранить вплоть до XXI века свою пассионарность, свои традиции и навыки естественной жизни. Чукчей не сломили ни казаки, ни американские авантюристы и торговцы, ни советская коллективизация, ни укрупнение поселков, ни практика отрыва детей от семей в интернаты, ни принцип централизованного продовольственного обеспечения, ни негласные запреты на освященную обычаем пищу, ни потоки дешевого спирта, ни голод в первой половине 90-х годов. Голод стал той движущей силой, которая заставила коренные народы Севера снова одеться в звериные шкуры, изготовить новые нарты, взять в руки ружье, рыболовную снасть и вспомнить заглохшие с послевоенных времен приемы охоты, рыболовства, собирательства и гастрономии.
Чукчей относят к типичным народам-мясоедам, и не важно, будут ли это занимающиеся морзверобойным промыслом береговые чукчи или материковые оленные чукчи, они предпочтут мясо в любом его виде и состоянии деликатесам и прочим поварским изыскам западной цивилизации. Эти люди не употребляют специй и почти не употребляют соли; они едят мясо и рыбу «очень с душком», и я не уверен, что брезгливо избавляющийся от собственных запахов и окружающий себя синтетическими «благовониями» западный человек чувствует себя многим лучше. фото 2 Чукчи не страдают цивилизованным пороком накопительства и берут мяса столько, сколько нужно, чтобы прокормить в долгую и суровую полярную зиму собак и прокормиться самим. Вслед за ринувшимся «за длинным рублем» ушлым русским «северянином», чукчи одно время стали покупать ковры, технику и хрусталь, но теперь на коврах спят натрудившиеся за день собаки, каркасы мотоциклов с коляской служат «летней нартой на колесах», а хрусталь был перебит в первую же крупную пьянку; сочетание «чукча и техника» кажется сомнительным, а вот сочетание «чукча и собака», «чукча и олень», «чукча и медведь», «морж», «кит» «океан», «тундра» вызывает уважение, и не только у случайно заезжего путешественника. Отношение чукчи к природе достаточно ровное;он не страдает ни слезливой сентиментальностью по поводу «бедных птичек и моржиков», ни безосновательной жестокостью. Вот если бы уехавшие с севера русские увезли вместе со своей псевдогуманностью свои самогонные кубы, миллионы пустых бочек из-под горючего, жадность к деньгам и шкурам белых медведей, безжалостные методы убийства палками тысяч линных гусей и бельков, атомные маяки, венерические болезни…
Трудно представить себе что-то более динамичное, чем трогающийся с места поезд собачьих упряжек, когда дружный вой своры, крики каюров, бряцание остолов, шипение по зернистому снегу полозьев нарт сливаются в некую адреналинёмкую «патетическую какофонию», если будет уместно подобное словосочетание. И ни в чем так не выражен дух арктического путешествия, как в езде собачьих караванов по ледовитому морю. Прощальный гудок парохода и слезы в тоске остающихся горожан кажутся на фоне всего этого надуманным фарсом.
Моржи приходят на северную Чукотку в середине июня. Они движутся семьями и большими стадами с востока, от Берингова пролива, на запад в десятках километров от побережья. Но моржи — пагофилы и так любят льды, что при северном ветре устремляются за ледяными полями к самой береговой линии, где их и поджидают чукчи на своих вельботах и линдах. Каждому чукотскому поселку выделяется определенная квота добыта моржей и китов; тюлени, гуси и утки добываются без ограничений. Чтобы прокормить одну упряжку собак и семью нужно примерно семь-восемь «копальгынов» — цельный кусок мяса весом 80-90 кг зашитый в шкуру, внутри которой запущен ферментативный процесс. Взрослый морж-самец весит около тонны.
На представленных фотографиях вы видите репортаж об одной моржовой охоте, не совсем правда стандартной, так как зверей добывала не целая бригада охотников (обычно, в бригаде 8-10 человек на одном вельботе), а лишь двое и, так как прибыли они на моторной лодке, то искали нетяжелого годовалого «моржонка», да к тому же, где-нибудь на окраине ледяного поля, чтобы не грузить лодку полдня. Мимо огромной моржовой залежки (вы видите ее на заднем плане на фотографии) чукчи прошли с полным безразличием («А ведь сколько мяса!» — сказал мне, посмотрев на фотографию и послушав, один питерский подросток).
После часовых блужданий среди льдов в 15 км от берега и неудачного выстрела по молодому самцу, лежавшему в стаде из тринадцати зверей, они выбрали семью, состоявшую из самки (на фото — она слева) и трех годовиков.
Причалив без стука и резких движений к небольшой льдине и натянув грязно-белые под цвет торосистого льда онораки, охотники поползли к группе моржей, не особенно, впрочем, скрываясь (у моржей плохое зрение и охотнику важно не «маячить» контрастным пятном и двигаться плавно; прежде моржей кололи пиками). Остановившись в 50 метрах, чукчи выбрали второго моржа справа (на фото 5 видно, как они в него целятся).
Прежде чем он будет убит на фото 6, советую посмотреть еще раз на фото №3, тогда будет заметно, что два оставшихся в живых (левых на фото 6) зверя сжались буквально в комок мышц и сейчас спрыгнут со льдины, живой правый стремительно сползет в воду задом. Представляете себе, что такое полтонны стальных мышц?! Тем не менее, карабинная пуля, которая весит всего 6-8 грамм, свалила одного здоровяка (справедливости ради, следует сказать, что в данном случае было все таки две пули и вторая, выпущенная из гладкоствольного ружья, весила порядка 25 грамм), так как угодила ему в позвоночник у основания черепа.
На фото 7 охотник спешит к моржу, легко и решительно перепрыгивая с льдины на льдину — как бы зверь не оказался подранком, не очнулся, не дернулся и не свалился в воду, но зверь мертв.
Я опустил практически все стадии разделки туши, так как хотел избавить зрителя от слишком кровавых (по его заведомому мнению) сцен, тем не менее, обратите внимание на галлоны и галлоны крови, вытекающие из разреза (фото 8).
Кровь привлекла к месту разделки случайно проплывавшее стадо моржей, а так как эти животные отличаются взаимовыручкой, то они решили атаковать нас. Перед атакой рассеянная стая моржей группируется в плотное стадо, при этом самцы высовываются из воды, осматриваясь и демонстрируя свои бивни, громко фыркают и сопят, выпуская из ноздрей воду фонтанчиками, так что по ветру висит водяная пыль. Они как бы подбадривают друг друга, и в результате такой консолидации, развивают атаку. Звери почти одновременно погружаются в толщу воды, так что на поверхности остаются только покатые «гиппопотамьи болванки» и начинают плавно надвигаться на лодку (как субмарины!).
На фото 9 видно, что фотограф увлекся и моржи уже приподымаются, чтобы разыграть другой «кровавый финал», но слава богу, чукчи оставили свои ножи и с пронзительными криками, размахивая руками, бросились к краю льдины (по направлению к стаду). Тогда все звери разом нырнули с грохотом и фонтанами брызг. На фото 10 вы видите того самого моржа-подранка, о котором я писал выше. фото 10Спрыгнув со льдины, он нырнул к лодке и неожиданно появился у самого борта (видны размытые очертания якоря). Кровь буквально хлещет из него, окрашивая воду слева. Следующими его действиями должны были быть: цепляние клыками за борт и переворачивание нашей «жалкой посудины», весящей в семь-восемь раз меньше него, но чукча ткнул в морду моржа веслом и он скрылся навсегда. Конечно, этот морж погибнет, и отход в процессе промысла представляет не менее половины ото всех пораженных зверей. Это плохой результат при относительной легкости охоты, но чукчи не виноваты, так как отечественная торговая сеть способна снабдить их дешевыми карабинами лишь малых калибров (а по сути дела, это слегка модифицированное армейское оружие, предназначенное для выведения из строя совершенно немощных, по сравнению с животными, людей). Рассказывают, что разгневанные моржи используют и другой способ нападения: пробивают клыками борта лодок, но это случается, видимо, крайне редко и в тех береговых поселках, которые мы посетили в 2002 году, о жертвах среди людей не было слышно. «Жизнь есть жизнь» и чукчи недолго хранят в памяти травящие душу трагедии.
фото 11В процессе разделки туши, все кости выбрасываются за борт (традиционно, так как байдары много на борт взять не могут), клыки вырубаются для изготовления поделок и гравировки, а все остальное, включая внутренности, идёт в пищу. На фото 11, где быстро размываемую льдину оторвало от массива и уносит в открытый океан, чукча спокойно полощет моржовый кишечник («за бортом» +4°С и дряхлый «Вихрь» заводится далеко не с десятого раза); и эти кишки в последующем будут закопчены под сводом яранги и съедены как лакомство.
В процессе разделки туши, все кости выбрасываются за борт (традиционно, так как байдары много на борт взять не могут), клыки вырубаются для изготовления поделок и гравировки, а все остальное, включая внутренности, идёт в пищу. На фото 11, где быстро размываемую льдину оторвало от массива и уносит в открытый океан, чукча спокойно полощет моржовый кишечник («за бортом» +4°С и дряхлый «Вихрь» заводится далеко не с десятого раза); и эти кишки в последующем будут закопчены под сводом яранги и съедены как лакомство.
А на фото 12 вы можете отметить для себя, что в природе ничего не пропадает даром. Десятки чаек-бургомистров, поморников и глупышей поедают плавающий на поверхности жир и (увы, это не отражено) сотни рыб, морских тараканов и прочих гидробионтов щиплют опускающиеся на дно останки. Моржи съедят гидробионтов и народят новых моржат… и так до бесконечности, не вмешайся в круговорот «белый человек» с его ненасытными кошельками тралов и ядовитой «дрянью». Впрочем, специальные наблюдения, организованные на побережье Чукотки «Службой рыбы и дичи США», свидетельствуют, что состояние мирового стада моржей все еще стабильно.
20 Фев 2011 | Новости клуба | Новости наших коллег | Поделиться: |